Наблюдать и работать
Блог в Сети – это хорошо, но сейчас он для меня не слишком доступен. Я уже упустила возможность вовремя написать несколько записей, поэтому сейчас, пребывая в глубоком оффлайне, пишу заранее, чтобы опубликовать тогда, когда будет возможность.
читать дальшеНе удивляйтесь стилю – я дочитала «Репортаж с петлёй на шее». Страшно. Грустно. Но и – не понимаю! – очень приятно на душе. Какая же у них профессия, у писателей, поэтов, журналистов и прочих – лезть в человеческие души! Эй, вы, те! Отчего мне так хорошо с вами, жившими и не жившими на свете? Я никогда не встречалась с вами, вы со мной, а вот вы оставили на свете послание после себя – и я его приняла, прочла, услышала, увидела. Я не адресат. Но иногда кажется... Феликс, Юля и другие! Я для ваших слов и посланий открыта. Правда, я ничего при этом не пойму, не сделаю, не смогу – я сама не способна. Но я слышу. И я попробую стать лучше. А потом и изменить к лучшему мир. Как получится.
А вообще-то я переехала. Квартира очень тёмная, что невероятно грустно мне, искренней поклоннице идей доктора Саразена (на самом деле это мама, не зная ни доктора, ни Франсевилля, меня воспитывает в духе этих идей). Квартира тёмная, тут есть ковры и прочие «пылесборники». Зато – о, радость! – здесь есть долгожданный БОЛЬШОЙ ШКАФ – этакий шкаф-стенка, где в среднем отделении помещаются все мои книги – и даже ещё место для учебников и тетрадей остаётся! И на одной полке помешаются ВСЕ 29 томов, РОВНО 29 томов, как будто именно для них эта полка и сделана.
Снова о минусах. Ремонт в квартире не закончен, хотя какой-то неловкий дизайнер над ней уже поработал. Холодильника в обычном техническом понимании здесь нет – пользуюсь сейчас так называемым карельским холодильником. Привет колонистам острова Линкольна – мы тоже выживаем, как можем.
А ещё здесь всё в тёмных красных и бурых тонах, кое-где разбавлено жёлтым (в том числе и моими занавесочками в цветочек). Здесь даже есть какие-то тёмные брызги на потолке и по стенам. Сдаётся мне, это кровь. И, сдаётся мне, она вписалась в интерьер не с подачи дизайнера, а заслуга в этом кого-то из предыдущих жильцов... При том, что квартира, как я уже говорила, тёмная – сами понимаете, каково мне тут находиться в одиночестве. Начинаю искать девушку-компаньона для совместного снятия двухкомнатной квартиры. Мне без Ватсона в этих багровых тонах неуютно. А я-то думала, к чему мне недавно снилось, что я курю трубку... Только вот на скрипке я уже не играю, вместо неё будет губная гармоника.
Как известно, по традиции первой в дом входит кошка. У меня нет ни кошки, ни каких бы то ни было ещё домашних животных. В эту квартиру вместе со мной первыми вошли Знаменитые Капитаны!
Не считая «Путешествие становится опасным», сразу занявшего место на полке, в моём рюкзаке доплыли благополучно Воронцов и Голубь (пусть простит меня уважаемый Василий Фёдорович, но называть его постоянно по имени-отчеству или “капитаном корвета «Коршун»” долго, а сократить до «ККК» не позволяют неприятные ассоциации). Вскоре, в том же рюкзаке, добрались и трое наших приятелей из синего восьмитимника – Дик, Джон и Немо. Или даже так: «Дик, Джон и Даккар». Хорошо звучит, кстати. Буду звать их теперь «три Дэ».
Ну, позже подгреб Лемюэль, а последним к этой славной компании присоединился Тартарен, самый тяжёлый на подъём – это я сейчас в прямом смысле. Остальные товарищи пока в моей библиотеке, увы, отсутствуют. Дома, в Пудоже, есть и Мюнхгаузен, и Робинзон, и Грей, но везти их сюда я не решилась, чтобы не осложнять и без того сложный переезд.
Такие вот у меня славные живут «домовые». Хотя они не домовые. Они – морские. И сейчас стоят там же, на полке, как всегда, и рядом истории о настоящих путешествиях и путешественниках, географический атлас, «Энциклопедический словарь географических терминов»... Кажется только, им неудобно стоять под стеклом. Нужно переставить эту славную компанию на нижнюю полку, пусть будут всегда под рукой.
А насчёт схождения со страниц… ничего, и это устроим!
Вслед за этой славной компанией прибыл и сам «Неизвестный Жюль Верн». Портрет этого господина я с сожалением сняла с того места, где он висел уже больше года. Хотела даже оставить: мне не жаль поделиться с хозяином улыбкой старины Жюля. Но меня отговорили: «Сорвут. Жалко». Но скажите: неужели правда бы сорвали? Такого славно дядю, который так заразительно улыбается? Мне не узнать этого наверняка.
Прибыла и моя полка, старая деревянная полка, которую вы видели на фотографии – над которой висел портрет и на которой ютилась до сих пор библиотека.
Кажется, все довольны. Кроме, может быть, мсье Гюго, шесть томов которого так скромно смотрятся рядом с сочинениями Верна. Я люблю вас тоже, мсье. Но, к сожалению, меньше, чем мсье Жюля. А ещё я вам скажу, что ваши поклонницы В Контакте – задаваки. Видите ли, они избранные – Гюго только они могут понять, молодёжь ничего не читает, все деградируют и т.д. и т.п. – ну, вы знаете речи этих скептиков. А поклонники Верна знают, что их автора знают даже те, кто его не читал! Верн уже захватил мир! Сопротивление бесполезно!
Пользуясь случаем, в последние часы безлимита докачала ещё два фильма «Звёздного Пути». Сегодня вечером досмотрела. Люблю клингонов – они так предсказуемы! Люблю вулканцев – они так непредсказуемы! Люблю Кирка! Папа, который осилил со мной полторы серии TOS, сказал, что Кирк чем-то похож на капитана Воронцова – по крайней мере, приказы отдаёт точно так же. Я даже задумалась: капитан он тоже знаменитый, почему бы не?..
А ещё папа, «насмотревшись» Трека, снова увидел сон (вот ему сны-то снятся! мне бы так!) совершенно невероятный. Приснился ему Спок. Спок, который ехал на лесовозе и как-то неудачно завалил его в кювет. И вместо того, чтобы на обочине сидеть и ждать помощи, пошёл через лес куда-то (Кирка искать, не иначе). Блуждал долго (ну, коммуникатор, как обычно, наверное, не работал). Потом вышел-таки к людям, но сразу не поспешил доложиться – стеснялся показаться перед капитаном (внимание!), будучи небритым! А зарос он бородой за время своего блуждания по нашим лесам изрядно. Причём – заметьте – папа не видел «Mirror, Mirror»! Даже спросил меня, рассказывая сон, растёт ли у вулканцев борода. Теперь завидую папе: хочу увидеть ОЧЕНЬ бородатого Спока. Держу пари, будет похож на Сайреса Сергеевича... то есть А.С.Краснопольского в гриме Смита.
В общем, Спок Сарекович меня радует, как всегда. Сайбок Сарекович порадовал тоже, причём сам по себе, без сравнений и ассоциаций с чем-то, связанным с творчеством Жюля Верна! В последнее время это для меня редкость, так что – ценю!
На этой не жюль-верновской ноте и закончим на сегодня. Уже довольно поздно, день был насыщен событиями.
Оффлайн, но помыслами с вами,
Мари Паганель.
5 сентября 2010 г.
читать дальшеНе удивляйтесь стилю – я дочитала «Репортаж с петлёй на шее». Страшно. Грустно. Но и – не понимаю! – очень приятно на душе. Какая же у них профессия, у писателей, поэтов, журналистов и прочих – лезть в человеческие души! Эй, вы, те! Отчего мне так хорошо с вами, жившими и не жившими на свете? Я никогда не встречалась с вами, вы со мной, а вот вы оставили на свете послание после себя – и я его приняла, прочла, услышала, увидела. Я не адресат. Но иногда кажется... Феликс, Юля и другие! Я для ваших слов и посланий открыта. Правда, я ничего при этом не пойму, не сделаю, не смогу – я сама не способна. Но я слышу. И я попробую стать лучше. А потом и изменить к лучшему мир. Как получится.
А вообще-то я переехала. Квартира очень тёмная, что невероятно грустно мне, искренней поклоннице идей доктора Саразена (на самом деле это мама, не зная ни доктора, ни Франсевилля, меня воспитывает в духе этих идей). Квартира тёмная, тут есть ковры и прочие «пылесборники». Зато – о, радость! – здесь есть долгожданный БОЛЬШОЙ ШКАФ – этакий шкаф-стенка, где в среднем отделении помещаются все мои книги – и даже ещё место для учебников и тетрадей остаётся! И на одной полке помешаются ВСЕ 29 томов, РОВНО 29 томов, как будто именно для них эта полка и сделана.
Снова о минусах. Ремонт в квартире не закончен, хотя какой-то неловкий дизайнер над ней уже поработал. Холодильника в обычном техническом понимании здесь нет – пользуюсь сейчас так называемым карельским холодильником. Привет колонистам острова Линкольна – мы тоже выживаем, как можем.
А ещё здесь всё в тёмных красных и бурых тонах, кое-где разбавлено жёлтым (в том числе и моими занавесочками в цветочек). Здесь даже есть какие-то тёмные брызги на потолке и по стенам. Сдаётся мне, это кровь. И, сдаётся мне, она вписалась в интерьер не с подачи дизайнера, а заслуга в этом кого-то из предыдущих жильцов... При том, что квартира, как я уже говорила, тёмная – сами понимаете, каково мне тут находиться в одиночестве. Начинаю искать девушку-компаньона для совместного снятия двухкомнатной квартиры. Мне без Ватсона в этих багровых тонах неуютно. А я-то думала, к чему мне недавно снилось, что я курю трубку... Только вот на скрипке я уже не играю, вместо неё будет губная гармоника.
Как известно, по традиции первой в дом входит кошка. У меня нет ни кошки, ни каких бы то ни было ещё домашних животных. В эту квартиру вместе со мной первыми вошли Знаменитые Капитаны!
Не считая «Путешествие становится опасным», сразу занявшего место на полке, в моём рюкзаке доплыли благополучно Воронцов и Голубь (пусть простит меня уважаемый Василий Фёдорович, но называть его постоянно по имени-отчеству или “капитаном корвета «Коршун»” долго, а сократить до «ККК» не позволяют неприятные ассоциации). Вскоре, в том же рюкзаке, добрались и трое наших приятелей из синего восьмитимника – Дик, Джон и Немо. Или даже так: «Дик, Джон и Даккар». Хорошо звучит, кстати. Буду звать их теперь «три Дэ».
Ну, позже подгреб Лемюэль, а последним к этой славной компании присоединился Тартарен, самый тяжёлый на подъём – это я сейчас в прямом смысле. Остальные товарищи пока в моей библиотеке, увы, отсутствуют. Дома, в Пудоже, есть и Мюнхгаузен, и Робинзон, и Грей, но везти их сюда я не решилась, чтобы не осложнять и без того сложный переезд.
Такие вот у меня славные живут «домовые». Хотя они не домовые. Они – морские. И сейчас стоят там же, на полке, как всегда, и рядом истории о настоящих путешествиях и путешественниках, географический атлас, «Энциклопедический словарь географических терминов»... Кажется только, им неудобно стоять под стеклом. Нужно переставить эту славную компанию на нижнюю полку, пусть будут всегда под рукой.
А насчёт схождения со страниц… ничего, и это устроим!
Вслед за этой славной компанией прибыл и сам «Неизвестный Жюль Верн». Портрет этого господина я с сожалением сняла с того места, где он висел уже больше года. Хотела даже оставить: мне не жаль поделиться с хозяином улыбкой старины Жюля. Но меня отговорили: «Сорвут. Жалко». Но скажите: неужели правда бы сорвали? Такого славно дядю, который так заразительно улыбается? Мне не узнать этого наверняка.
Прибыла и моя полка, старая деревянная полка, которую вы видели на фотографии – над которой висел портрет и на которой ютилась до сих пор библиотека.
Кажется, все довольны. Кроме, может быть, мсье Гюго, шесть томов которого так скромно смотрятся рядом с сочинениями Верна. Я люблю вас тоже, мсье. Но, к сожалению, меньше, чем мсье Жюля. А ещё я вам скажу, что ваши поклонницы В Контакте – задаваки. Видите ли, они избранные – Гюго только они могут понять, молодёжь ничего не читает, все деградируют и т.д. и т.п. – ну, вы знаете речи этих скептиков. А поклонники Верна знают, что их автора знают даже те, кто его не читал! Верн уже захватил мир! Сопротивление бесполезно!
Пользуясь случаем, в последние часы безлимита докачала ещё два фильма «Звёздного Пути». Сегодня вечером досмотрела. Люблю клингонов – они так предсказуемы! Люблю вулканцев – они так непредсказуемы! Люблю Кирка! Папа, который осилил со мной полторы серии TOS, сказал, что Кирк чем-то похож на капитана Воронцова – по крайней мере, приказы отдаёт точно так же. Я даже задумалась: капитан он тоже знаменитый, почему бы не?..
А ещё папа, «насмотревшись» Трека, снова увидел сон (вот ему сны-то снятся! мне бы так!) совершенно невероятный. Приснился ему Спок. Спок, который ехал на лесовозе и как-то неудачно завалил его в кювет. И вместо того, чтобы на обочине сидеть и ждать помощи, пошёл через лес куда-то (Кирка искать, не иначе). Блуждал долго (ну, коммуникатор, как обычно, наверное, не работал). Потом вышел-таки к людям, но сразу не поспешил доложиться – стеснялся показаться перед капитаном (внимание!), будучи небритым! А зарос он бородой за время своего блуждания по нашим лесам изрядно. Причём – заметьте – папа не видел «Mirror, Mirror»! Даже спросил меня, рассказывая сон, растёт ли у вулканцев борода. Теперь завидую папе: хочу увидеть ОЧЕНЬ бородатого Спока. Держу пари, будет похож на Сайреса Сергеевича... то есть А.С.Краснопольского в гриме Смита.
В общем, Спок Сарекович меня радует, как всегда. Сайбок Сарекович порадовал тоже, причём сам по себе, без сравнений и ассоциаций с чем-то, связанным с творчеством Жюля Верна! В последнее время это для меня редкость, так что – ценю!
На этой не жюль-верновской ноте и закончим на сегодня. Уже довольно поздно, день был насыщен событиями.
Оффлайн, но помыслами с вами,
Мари Паганель.
5 сентября 2010 г.
@настроение: простуженное
-
-
06.09.2010 в 18:07Совершенно согласна!
-
-
21.12.2010 в 11:41Портрет можно было оставить. Если б и сорвал какой незнайка - мэтр бы не обиделся. А может, тот бы и заинтересовался (портрет-то без подписи): "А кто это?". И, возможно, нашего полку прибыло бы. "Сейте разумное etc".
А ещё можно, например, в библиотечных книгах "забывать" закладочки с цитатами...
Mic K.
-
-
22.05.2011 в 14:11Правильно,пусть разбавляет морскую компанию звездами!
-
-
22.05.2011 в 14:15