Убирала со стола книги. Среди них оказались "Репортаж с петлёй на шее" и "Последний день приговорённого". Учитывая, что просто так я книги с полки не достаю, делаем вывод: вот так оптимистично я подхожу к подготовке к защите курсовой и к зачётной неделе.
В довольно старой папке с черновиками обнаружились два драббла. Дженово, не бечено, настроенчески. Прокомментируйте, пожалуйста, кто прочтёт, а то настроение моё, чувствую, упадёт ещё ниже.
1.
Фандом: "ТО"
Герои: Смит.
читать дальше
Всего лишь один миг. Одно неуловимое мгновенье. Спилет даже точно сам себе не скажет, было ли это на самом деле.
После разговора с Пенкрофом, когда Сайрес только кивал и если говорил, то крайне лаконично. После всех дневных трудов. После месяца на этом острове.
После войны. После ранения. После Ричмонда, где он трое суток провалялся в лихорадке, а после, как ни в чём не бывало, поднялся на ноги. После голода в осаждённом городе.
После бессонных ночей, когда в окружающей мгле он пытался высмотреть хоть какой-то намёк на твёрдую землю внизу. Передать управление шаром он никому не мог, и бодрствовал на своём посту буквально до изнеможения.
После падения в океан, после того, как двое с лишним суток лежал без сознания в дюнах. После истощения, которое едва не привело к смерти.
После трудов, после забот, когда на него надеялись, от него ожидали чудес...
Всего лишь на миг Сайрес Смит устало прислонился к гранитной стене и, закрыв глаза, издал явственный тяжёлый стон. Всего лишь неуловимое мгновенье.
После он слегка встряхнул головой - и через миг был снова собой, снова сильным, снова сдержанный, снова сильным и здоровым человеком. Только Наб, наверное, знал, что бледное, худое лицо инженера теперь не узнал бы никто из его прежних знакомых.2.
Фандом: "Остров Сокровищ" Стивенсона.
Герои: Ливси и Смолетт
Примечание: помните, я про них фик хотела? Фик не осилила, получился только такой набросок.
читать дальше
Сухие губы сомкнуты и мучительно изогнуты. Раненый не издаёт ни звука.
- Смолетт, как вы себя чувствуете?
- Благодарю, ничего.
После тяжёлой дороги, на неудобном ложе в горном убежище... Его мучают адские боли, и вы знаете это, доктор. И он знает, что вы знаете, но ничего не можете изменить. Потому так и отвечает.
- Ложитесь.
Доктор приклоняет голову раненого на свои колени. Капитан сначала дёргается, не желая оказываться в таком положении, но вскоре покоряется. И Ливси может поклясться, что если он проводит ладонью по горячему лбу раненого капитана - то совершенно произвольно, профессиональным жестом. Смолетт лишь судорожно вздыхает, но ни стона не срывается с его вновь крепко сжатых губ.
- Александр, ваши раны серьёзны, хотя не опасны для жизни. Послушайте. Возможно, вам придётся оставить морскую службу.
Снова вздох. Что вы говорите "оставить службу" - как будто мы можем думать о будущем, как будто мы не рискуем сейчас расстаться с жизнью.
- Но вы всегда можете обратиться ко мне как к врачу.
Глубокие глаза, совершенно сухие, глядят на Ливси. Тот тихо улыбается в ответ.
- Конечно, Дэвид.
И здоровая рука капитана судорожными движениями ищет руку доктора, чтобы пожать её. Дружба, в таких условиях окрепшая, будет с ними до конца. Который, возможно, ближе, чем хотелось бы.