Welcome!

Welcome, Mrs Lennon!
Для Вас приветственные картинки выкладывать кажется несколько неуместным: рисунки Ваши для меня удивительны!
Поэтому в качестве приветствия - анекдотичная антиреклама (возможно, даже давно знакомая).

"Туроператор Жак Паганель - турагентство отдыха и путешествий!
Вместе с ведущим московским туроператором "Жак Паганель" Вы посетите самые интересные уголки мира, для Вас откроются красоты Африки, сафари и охота в ЮАР, водопады и нетронутая природа "черного" континента, изысканный комфорт и традиции Европы, шоппинг в Италии, экскурсии по замкам крестоносцев Мальты, курорты и достопримечательности Прибалтики, прелести морских курортов Египта, Арабских Эмиратов, Кипра, Турции и островов Индийского океана" (с)

...и всё это вместо того, чтобы спокойно доехать до нужного вам места назначения. Пользуйтесь услугами Жака Паганеля - и любое ваше путешествие станет незабываемым! Подтверждено "Гленарван & Co".


А ссылку на сайт давать не буду, чтобы не спамить во фленте

@темы: сетевое, трава жюльверновка

---

Стол заказов.

Поскольку мне всё-таки нужны новые идеи (таблица от "десяти фанфиков" мне уже дала большой материал для размышлений, но хочется ещё чего-нибудь новенького), то

принимаю заявки на фики или драбблы.

Рейтинг - не выше PG-15, фандомы - "Таинственный остров", трилогия о Пушечном Клубе, "Вокруг света в 80 дней".
В заявке указать героев (или пейринг) основной сюжет и, если принципиально, жанр и ограничения рейтинга.
Например:
"AU: пираты берут в плен не только Айртона, но и Сайреса Смита. Рейтинг низкий (много крови не надо)".
или
"Фогг/Ауда, через год после свадьбы Ауда уже не может терпеть мужа-"машину" и пытается пробудить в нём эмоции".

Также можно пытаться взять меня на "слабо" скажем, "слабо написать фик с пейрингом Николь/Ардан/Барбикен?"

Заявки оставлять в комментариях

Все поданные заявки постараюсь выполнить в меру своих скромных способностей и возможностей.

Список принятых и исполненных заявок:
1. "что стало с колонистами после их возвращения на материк" - выполнена.

запись создана: 01.08.2010 в 18:14

@темы: фанфики

---

Стежок, стежок...

Название: Стежок, стежок…
Автор: Лентяйка aka Marie Paganel
Бета: Софи aka Anna_Dreamer
Отказ: Права на остров Линкольна и его колонистов принадлежат Жюлю Верну. Беннет, Надар, Грант и Линкольн принадлежат сами себе и истории. Остальные родственники и знакомые – плод моей фантазии.
Аннотация: Колонисты острова Линкольна шьют.
Предупреждения: Возможно, OOC.
Комментарии: похоже, что и этого старого фика здесь прежде не было. Исправляем эту несправедливость по отношению к первому фику по "Таинственному острову", который я решилась опубликовать.

***

Стежок, другой...
Игла послушна ловким пальцам моряка. Пенкроф мурлыкает себе под нос «Янки Дудль» и посматривает, как дела у товарищей.
Умело действует иглой Айртон. Юный Герберт легко и быстро кладёт строчку, притопывая в такт движений иголкой. Спилет, даром что журналист, старается вовсю. А мистер Смит тяжело вздыхает: его инженерный гений, как видно, не распространяется на шитьё, и, потирая исколотые пальцы, мистер Сайрес наверняка придумывает что-то вроде швейной машинки.
«А ведь верно, - думает Пенкроф, - неплохо бы устроить машинку для шитья. Я бы один мог тогда всех обшивать, а то вон, как стараемся, а сделано всего ничего».
Моряк снова погружается в мечты о всяких полезных в быту изобретениях.

***

Стежок за стежком. Герберт Браун на секунду забывает, где находится, и словно слышит через года голос матери, занятой работой: «Берт, солнышко, помоги-ка мне».
Миссис Браун усаживает сына на колени и показывает, как нужно шить. Герберт не сразу справляется с тонкой иголкой, но мать водит его рукой, и вскоре строчка ложится ровно, а пальчики малыша привыкают к такой работе.
«Помощник ты мой!». Берт счастлив, что мама довольна. Доволен и отец: «Пусть учится работать руками, это всегда пригодится». Трёхлетняя сестрёнка Марта получает в подарок от брата куклу, сшитую Гербертом почти самостоятельно.
Стежки соединяют два куска ткани, и чем ровнее и аккуратнее сделать эти стежки, тем прочнее будет соединение. А если ниточку вынуть, всё изделие распадётся, рассыплется, пропадёт...
«Берт, открой дверь, стучат!». Герберт радостно сбегает вниз по лестнице: уж если это не отец, то, верно, вести от отца! Как долго ждали капитана Брауна из его странствий! Входят моряки из команды отца. Мама, увидев их, роняет куртку сына, которую чинила. Иголка, сверкнув, скатывается в одну из щелей пола, вытягивая за собой нитку из только что проложенной строчки.
Не всё можно починить, зашить, залатать. Но иногда всё же возможно заново скрепить старые куски ткани. Строчка ложится ровно, рубашка выйдет на славу.

***

Стежки ложатся в строчку, словно слова, Гедеон Спилет водит иглой как водил пером, уверенно и быстро. На острове чему только не научишься! Вот и шить журналист стал как заправская домохозяйка.
Спилет мечтает о запахе типографских чернил и бумаги, о свежей газете. О газете, с первой полосы которой на читателя посмотрел бы сурово, как он это умеет, Сайрес Смит. И рядом фотография вида острова Линкольна, непременно под портретом самого Линкольна. Хорошо бы успеть до окончания президентского срока старины Эйба!
Каким же образом можно успеть до 1868? На что надеяться? Беннет мог бы провести хорошее расследование пропажи своего спецкора в Ричмонде. Но, видимо, ему это в голову не пришло. Сайреса Смита могли разыскивать (по крайней мере сам Спилет так бы и поступил), ведь отправлять нелепое «пропал без вести» несчастной миссис Смит просто невежливо, когда известно, что он попал в плен. Невежливо по отношению к южанам, разумеется, к их чести следует отметить, что с пленными они обращались безупречно. И, наконец, можно надеяться на честность южан, которые наверняка связали пропажу аэростата с побегом пленных и могли предположить, куда направился неуправляемый шар.
И неплохо бы найти где-то фотографию воздушного шара. Надо потрясти Феликса, у него наверняка есть гибнущий шар. Немного поколдовать над плёнкой – и получатся потрясающие кадры, которые украсят «Нью-Йорк геральд» и принесут известность (и кругленькую сумму) колонистам острова Линкольна.
Когда журналист слишком увлекается мечтами, он начинает сильно тянуть нитку. Ткань стягивается гармошкой.
- Ах, чёрт! – не удержавшись, вслух ругается Спилет. – Опять переделывать!

***

Айртон оглядывается на журналиста, усмехается своим мыслям и снова берётся за работу. Старательно делает узелок, закрепляя кончик порвавшейся нити. Переделывать ему ничего не надо. Только снова вдеть нитку в иголку никак не выходит...
- Вам помочь? – спрашивает звонко юный Герберт. – Дайте, я сделаю.
Юноша ловко вдевает нить и, вернув иглу другу, возвращается к своей работе. Айртон благодарно кивает и, удобнее расположив на коленях ткань, делает первый стежок.
Нить в его руках больше не рвётся. Возможно, глаза уже не те, да и руки не такие ловкие, как в юности, но начинать сначала уже поздно, полдела сделано. Может, не так красиво, но зато на совесть.

***

Стежок, стежок, быстрее, точнее...
Наб от старания закусил губу, поспевая за товарищами. Никто не может обвинить порядочного слугу в том, что он не умеет шить. К тому же, кажется, у самого мистера Смита это дело не идёт.
Никогда Сайрес Смит не занимался шитьём, для всех подобных дел у него были Наб и миссис Смит. Нет, мистер Сайрес человек широких взглядов, ему подавай дела большие, грандиозные, гениальные. К чему ему мелочи вроде домашнего быта?
Это Набу и остальным простым смертным можно искать счастье в семье, у домашнего очага. Сайрес Смит не такой. Он без сожаления оставил семью ради войны за свою идею. А Наб? Плохой слуга для такого господина, это уж точно. Бедный Наб по-прежнему вздыхает по прелестям красавицы Милли, няньки мистера и мисс Смитов-младших.
Она, наверное, сейчас сидит рядом с миссис Смит на террасе у дома, и обе шьют костюмчики для детей. А Наб должен помогать мистеру Смиту, и вернуть его домой в целости. И в нормальной рубашке.
Верный слуга снова оглядывается на господина и качает головой. Шить Сайрес Смит совершенно не умеет. Пора освободить его от этого занятия, пока он совсем глаза не испортил, и пусть занимается важными делами. Для шитья у него есть Наб.
Стежок, стежок... Что ещё остаётся обычному человеку, если у него нет рубашки? Только сшить её самому!

***

Стежок... другой... третий... Игла не слушается. Нить запутывается и, в конце концов, рвётся.
Инженер Смит отрывает взгляд от работы, давая отдых уставшим глазам, но через минуту возвращается к своему занятию. Никогда и ни перед чем Сайрес Смит не отступал. И перед каким-то женским занятием – тем более!
Как у всех это так ловко выходит? Герберт улыбается, рассматривая свою почти готовую рубашку. Айртон доволен работой, тихо усмехается. Спилет вновь в мечтах о своей газете, Пенкроф тоже о чём-то размечтался. Наб заметил, что у его хозяина проблемы с шитьём и колеблется между желанием помочь и нежеланием оскорбить инженера, обвинив в неумении.
Глаза уже подводят Смита, о чём никто, разумеется, не знает и знать не должен. Ни об ухудшающемся зрении, ни о регулярном покалывании в сердце, ни о каких бы то ни было иных его недугах. Смита у колонистов отнимет только смерть, до тех пор – ни секунды слабости.
Ладно, пора продолжить работу. Пусть и хуже товарищей, но инженер тоже шьёт. Это дело нужное и полезное. Стежок, другой...
Стоит только представить это иглу в тонких пальчиках Элизабет, жены, как сердце начинает частить. Бетти, собирая мужа на войну, проводила ночи за рукоделием. Её белые ручки действовали так быстро и умело, что Сайрес не мог уследить за их движениями. Надо было самому научиться шить, так ведь нет, не успел, не подумал.
Много чего он не сделал перед уходом из дома. Но до сих пор жаль только одного: уходя, он не оглянулся на жену и детей, которые вышли его проводить. Уже пять лет прошло, а он жалеет лишь об этом.
Будет ли когда-нибудь возможность снова увидеть семью? Маловероятно.
Стежок-другой, три-четыре... Работа идёт быстрее, сказывается практика.

Потрескивает огонь в очаге. Шитьё занимает время колонистов до самой ночи. Сегодня – швеи, завтра – дровосеки, послезавтра – плотники, через неделю – химики... Они уже привыкли менять занятия.
Нить не теряется, строчки ровные, работа спорится, и итог её достоин восхищения.
Стежок, стежок...

~Fin~

@темы: фанфики

---

О грустном.

Умножая умножу скорбь твою... (с)

О недомогании

Сижу, ем яблоки, поминаю недобрым словом Змея. Сдаётся мне, до него не было у нашего пола не только "скорби в беременности", но и этого регулярного недомогания в её отсутствие. Организм и без того ослаблен, иммунитет (весной он меня не подводил) подорван, начинается простуда. Плюс к этому я сегодня человек-барометр. Сами понимаете, мне не слишком хорошо.
После утреннего квеста "Чтобы принять душ, нужно надраить ванную комнату" стало не намного лучше. Плюнула на траффик, подключила мобильный телефон к ноутбуку, сижу в Сети - хочу отвлечься. И вдруг стало грустно: на странице 20 записей, а прокомментированы из них едва ли больше половины. Просмотрела дайр по страницам: везде пять-восемь записей из двадцати остаются без комментариев. Причём преимущественно это фики.
Где бы найти ещё ПЧ, а? Кажется, рекламировала этот блог уже везде, где можно (хотя таких мест мало). Или где найти ещё интересных блогов - русскоязычных и особенно по творчеству Верна?
А большинство товарищей-единомышленников, наверное, на учёбе. Кажется, я им даже завидую: уж на учёбе-то я бы точно отвлеклась по полной. Думала бы только о том, как пережить все пары и доползти до дома. А дома снова никого - и от этого только тяжелее. Вот это и называется одиночеством.

Вою от горя и боли. Вою. Хоть бы кто живой откликнулся! (с)

P.S. А я так хотела, чтобы в блоге было поменьше личных записей! Видимо, не судьба.

@темы: сетевое, жизненное

---

Вчерашние записки.

Блог в Сети – это хорошо, но сейчас он для меня не слишком доступен. Я уже упустила возможность вовремя написать несколько записей, поэтому сейчас, пребывая в глубоком оффлайне, пишу заранее, чтобы опубликовать тогда, когда будет возможность.
Не удивляйтесь стилю – я дочитала «Репортаж с петлёй на шее». Страшно. Грустно. Но и – не понимаю! – очень приятно на душе. Какая же у них профессия, у писателей, поэтов, журналистов и прочих – лезть в человеческие души! Эй, вы, те! Отчего мне так хорошо с вами, жившими и не жившими на свете? Я никогда не встречалась с вами, вы со мной, а вот вы оставили на свете послание после себя – и я его приняла, прочла, услышала, увидела. Я не адресат. Но иногда кажется... Феликс, Юля и другие! Я для ваших слов и посланий открыта. Правда, я ничего при этом не пойму, не сделаю, не смогу – я сама не способна. Но я слышу. И я попробую стать лучше. А потом и изменить к лучшему мир. Как получится.

А вообще-то я переехала. Квартира очень тёмная, что невероятно грустно мне, искренней поклоннице идей доктора Саразена (на самом деле это мама, не зная ни доктора, ни Франсевилля, меня воспитывает в духе этих идей). Квартира тёмная, тут есть ковры и прочие «пылесборники». Зато – о, радость! – здесь есть долгожданный БОЛЬШОЙ ШКАФ – этакий шкаф-стенка, где в среднем отделении помещаются все мои книги – и даже ещё место для учебников и тетрадей остаётся! И на одной полке помешаются ВСЕ 29 томов, РОВНО 29 томов, как будто именно для них эта полка и сделана.
Снова о минусах. Ремонт в квартире не закончен, хотя какой-то неловкий дизайнер над ней уже поработал. Холодильника в обычном техническом понимании здесь нет – пользуюсь сейчас так называемым карельским холодильником. Привет колонистам острова Линкольна – мы тоже выживаем, как можем.
А ещё здесь всё в тёмных красных и бурых тонах, кое-где разбавлено жёлтым (в том числе и моими занавесочками в цветочек). Здесь даже есть какие-то тёмные брызги на потолке и по стенам. Сдаётся мне, это кровь. И, сдаётся мне, она вписалась в интерьер не с подачи дизайнера, а заслуга в этом кого-то из предыдущих жильцов... При том, что квартира, как я уже говорила, тёмная – сами понимаете, каково мне тут находиться в одиночестве. Начинаю искать девушку-компаньона для совместного снятия двухкомнатной квартиры. Мне без Ватсона в этих багровых тонах неуютно. А я-то думала, к чему мне недавно снилось, что я курю трубку... Только вот на скрипке я уже не играю, вместо неё будет губная гармоника.

Как известно, по традиции первой в дом входит кошка. У меня нет ни кошки, ни каких бы то ни было ещё домашних животных. В эту квартиру вместе со мной первыми вошли Знаменитые Капитаны!
Не считая «Путешествие становится опасным», сразу занявшего место на полке, в моём рюкзаке доплыли благополучно Воронцов и Голубь (пусть простит меня уважаемый Василий Фёдорович, но называть его постоянно по имени-отчеству или “капитаном корвета «Коршун»” долго, а сократить до «ККК» не позволяют неприятные ассоциации). Вскоре, в том же рюкзаке, добрались и трое наших приятелей из синего восьмитимника – Дик, Джон и Немо. Или даже так: «Дик, Джон и Даккар». Хорошо звучит, кстати. Буду звать их теперь «три Дэ».
Ну, позже подгреб Лемюэль, а последним к этой славной компании присоединился Тартарен, самый тяжёлый на подъём – это я сейчас в прямом смысле. Остальные товарищи пока в моей библиотеке, увы, отсутствуют. Дома, в Пудоже, есть и Мюнхгаузен, и Робинзон, и Грей, но везти их сюда я не решилась, чтобы не осложнять и без того сложный переезд.
Такие вот у меня славные живут «домовые». Хотя они не домовые. Они – морские. И сейчас стоят там же, на полке, как всегда, и рядом истории о настоящих путешествиях и путешественниках, географический атлас, «Энциклопедический словарь географических терминов»... Кажется только, им неудобно стоять под стеклом. Нужно переставить эту славную компанию на нижнюю полку, пусть будут всегда под рукой.
А насчёт схождения со страниц… ничего, и это устроим!

Вслед за этой славной компанией прибыл и сам «Неизвестный Жюль Верн». Портрет этого господина я с сожалением сняла с того места, где он висел уже больше года. Хотела даже оставить: мне не жаль поделиться с хозяином улыбкой старины Жюля. Но меня отговорили: «Сорвут. Жалко». Но скажите: неужели правда бы сорвали? Такого славно дядю, который так заразительно улыбается? Мне не узнать этого наверняка.
Прибыла и моя полка, старая деревянная полка, которую вы видели на фотографии – над которой висел портрет и на которой ютилась до сих пор библиотека.
Кажется, все довольны. Кроме, может быть, мсье Гюго, шесть томов которого так скромно смотрятся рядом с сочинениями Верна. Я люблю вас тоже, мсье. Но, к сожалению, меньше, чем мсье Жюля. А ещё я вам скажу, что ваши поклонницы В Контакте – задаваки. Видите ли, они избранные – Гюго только они могут понять, молодёжь ничего не читает, все деградируют и т.д. и т.п. – ну, вы знаете речи этих скептиков. А поклонники Верна знают, что их автора знают даже те, кто его не читал! Верн уже захватил мир! Сопротивление бесполезно!

Пользуясь случаем, в последние часы безлимита докачала ещё два фильма «Звёздного Пути». Сегодня вечером досмотрела. Люблю клингонов – они так предсказуемы! Люблю вулканцев – они так непредсказуемы! Люблю Кирка! Папа, который осилил со мной полторы серии TOS, сказал, что Кирк чем-то похож на капитана Воронцова – по крайней мере, приказы отдаёт точно так же. Я даже задумалась: капитан он тоже знаменитый, почему бы не?..
А ещё папа, «насмотревшись» Трека, снова увидел сон (вот ему сны-то снятся! мне бы так!) совершенно невероятный. Приснился ему Спок. Спок, который ехал на лесовозе и как-то неудачно завалил его в кювет. И вместо того, чтобы на обочине сидеть и ждать помощи, пошёл через лес куда-то (Кирка искать, не иначе). Блуждал долго (ну, коммуникатор, как обычно, наверное, не работал). Потом вышел-таки к людям, но сразу не поспешил доложиться – стеснялся показаться перед капитаном (внимание!), будучи небритым! А зарос он бородой за время своего блуждания по нашим лесам изрядно. Причём – заметьте – папа не видел «Mirror, Mirror»! Даже спросил меня, рассказывая сон, растёт ли у вулканцев борода. Теперь завидую папе: хочу увидеть ОЧЕНЬ бородатого Спока. Держу пари, будет похож на Сайреса Сергеевича... то есть А.С.Краснопольского в гриме Смита.
В общем, Спок Сарекович меня радует, как всегда. Сайбок Сарекович порадовал тоже, причём сам по себе, без сравнений и ассоциаций с чем-то, связанным с творчеством Жюля Верна! В последнее время это для меня редкость, так что – ценю!

На этой не жюль-верновской ноте и закончим на сегодня. Уже довольно поздно, день был насыщен событиями.
Оффлайн, но помыслами с вами,
Мари Паганель.
5 сентября 2010 г.

@настроение: простуженное

@темы: Star Trek, жизненное, КЗК

---

Миссис Смит.

Этот фик из серии "мой первый фанфик". Шапки изначально у него не было, но я не буду теперь её дописывать, чтобы не портить впечатления. Беты также у меня тогда ещё не было. Это привет из тех времён, когда начинался "Мой друг Джонни".
Этот фик также был первым в серии о миссис Смит - собственно, для меня эта миссис Смит была самой первой. Потом был клип. В дальнейшем её образ стал для меня таким же естественным, как любого другого героя "ТО". А начиналось всё с молодой и мало что понимающей в жизни мэри-сью.
И начиналось всё вот так:

Читать фик "Миссис Смит"

Август 1847.

Быть миссис Смит... Это, это… это здорово! Я буду самой-самой красивой невестой, а он будет как принц... Ну просто как в сказке!
А как он просил моей руки! И какие у него при этом были глаза! Он меня любит, любит, любит! И я его люблю больше всего на свете!
Мы будем жить в его доме, он будет ездить по всему штату по работе, а я ждать его дома. Господи, господи, как хорошо будет! А если его вызовут в Вашингтон, то я буду ждать его дома... или поеду с ним...
И мы будем жить богато и счастливо до самой-самой старости, а это ещё долго-долго, и он всё время будет со мной, и я с ним, и... Боже, как я его люблю! Он самый-самый-самый лучший человек на свете, и через неделю он будет моим мужем!
Мы поженимся! И пусть все говорят, что мы не пара, очень даже пара! Мамочки, какая я счастливая!

Февраль 1861.

Вся семья собралась в гостиной, перед камином. Миссис Элизабет Смит рукодельничала, дети играли, разбросав по полу кубики, Сайрес Смит читал газету, доставленную днём, и хмурился.
- Опять что-нибудь плохое пишут? – спросила Элизабет, взглянув на мужа.
- Пока что нет, - ответил Сайрес. – Но вскоре напишут. Дети, собирайте здесь всё и идите по комнатам, скоро пора спать.
Наученные не спорить, когда отец говорит таким тоном, дети собрали игры и ушли наверх. Впрочем, можно было угадать, что Майкл отправился в комнату сестрёнки, чтобы поболтать спокойно, пока родители не слышат.
Проследив, что дети не остались на лестнице подслушивать, Смит отложил газету и сказал серьёзно:
- Скоро начнётся война.
Элизабет вздрогнула и чуть не выронила иглу:
- Война? Сайрес, а как же...
- Не беспокойся. Майкл ещё не дорос до солдата.
- А ты? Тебя не заберут?
- Боюсь, это так. Если я прав… Я пока оставлю работу, проведу больше времени с вами. Ну, а там как получится.
- Сайрес...
- Я бы не сказал тебе, но ты слишком хорошо знаешь меня и догадалась бы всё равно. Не бойся, возможно, всё обойдётся. Теперь пойдём, уложим детей.
- Сайрес, а как же я останусь без тебя?
Муж подошёл к ней, нежно обнял за плечи.
- Не оплакивай меня заранее, Бетти. Никогда, пока ты сама не увидишь меня мёртвым или не поклянётся на Библии перед тобой тот, кто видел моё тело, - не считай себя вдовой. Если я на войне или если я в заваленной шахте. Ты поняла? До тех пор я жив, Бетти.
- Да, Сайрес, я это и сама знаю.

Декабрь 1847.

Мама, я так рада! Мамочка, у нас будет ребёнок! У меня и Сайреса! Ну разве это не здорово, мама?
Что говорит муж? Он тоже рад, я знаю, просто как всегда сдержан! Мама, разве ты не знаешь моего Сайреса! Он никогда не покажет волнение! Он рад, он очень рад, мы оба счастливы!
Да, он уехал. Нет-нет, он никогда не оставляет меня дольше, чем на месяц! У него работа, мама. Но он хороший муж, я ни о чём не жалею и никогда не тоскую. Только скучаю по нему очень.
Мама, как хорошо, что ты приехала! Дождись возвращения Сайреса, пожалуйста, посмотри, как он меня любит. Нет, мама, он хороший человек и никогда меня не оставит. Он не такой! Он очень ответственный, мама! Поверь мне, пожалуйста, мой муж – лучший человек в штате.
Я счастлива, мама! Я вышла замуж за человека, которого люблю, и это сделало меня счастливой. Не осуждай нас, мама. Может быть, я должна была выйти за кого-то богатого, как ты за папу, но сердцу я перечить не стала.
Мама, всё хорошо, не плачь. Сайрес сделает всё, чтобы мы жили хорошо, чтобы я не знала бед. Поверь мне, как я поверила ему. Я счастлива быть женой такого человека.

Апрель 1861.

Смит собрал семью в столовой и произнёс:
- Дети, Элизабет, я должен сообщить вам ужасную новость. Вчера началась война, гражданская война между северными штатами и южными. Война за единство или разъединение страны. Война за свободу или рабство. Словом, Гражданская война.
Маленькая Белл не понимала этих слов, двенадцатилетний Майкл серьёзно смотрел на отца и вздрагивал от суровости его голоса. Элизабет, сидевшая на стуле, прижимала к себе детей.
- Поэтому, мои дорогие, - продолжил Сайрес, - я должен уйти на войну.
- Когда? – спросила миссис Смит.
- Скорее, чем хотелось бы. Сборы много времени не займут, и на следующей неделе я покину вас.
- Папа, не ходи! – воскликнула Белл.
- Отец, ведь ты не обязан, - поддержал Майк. – Ну, ты же ведь с нами, тебе нельзя на войну.
Сайрес обнял детей, но ответил сурово:
- Я должен. Когда-нибудь вы это поймёте. А теперь идите наверх, мне нужно поговорить с женой.
Дети послушно уходят. Элизабет, дождавшись, когда останется наедине с мужем, бросается в его объятья:
- Сайрес, скажи, что ты вернёшься! Обещай, что вернёшься! Или не уходи, я тебя не отпущу!
- Тише, тише, дорогая. Я вернусь. Обязательно вернусь. Ты только жди, и детей береги. Обещаешь дождаться меня?
- Обещаю.

Июнь 1848.

Ой, как страшно было! Сайрес, дай руку, пожалей меня.
Как сын? Ведь хорошо, что у нас сын, правда? Нет-нет, за меня не бойся, я не больна, просто... Извини, я...
Не бойся за меня, слышишь, и не вини себя ни в чём. Всё правильно. Как мы назовём сына? Ох, что-то мысли путаются...
Теперь, когда у тебя есть сын, ты счастлив? Посмотри на меня, Сайрес. Ты счастлив? О! Ты плачешь! Дорогой, что с тобой? От счастья? Ты умеешь плакать, оказывается, а я и не знала.
Поцелуй же меня! Я очень устала. Когда мне покажут сына? Тебе уже показали? Он красивый? Да, наверное.
Придётся искать кормилицу, правда? Я сама не смогу. Я слишком устала, Сайрес.
Иди, иди... я отдохну...
Постой! Назовём его Майклом. Ты согласен? Ты улыбаешься, мой милый. Как хорошо!

Февраль 1862

Миссис Смит снова читала домочадцам письмо, пришедшее от Сайреса месяцем раньше. Он писал, что у него всё хорошо, он жив и здоров.
Майкл подёргал мать за подол платья:
- Ма, а война скоро закончится?
- Не знаю, - вздохнула женщина. – Надеюсь, скоро.
- И отец вернётся?
- Конечно, вернётся, малыш.
- А если его убьют?
Сын был серьёзен, но вряд ли понимал, что значат его слова. Дети не понимают, что такое смерть.
- Майкл, милый, не говори о таком, пожалуйста. Ваш папа очень смелый человек, но он всегда помнит о нас, и непременно к нам вернётся. Нужно верить и надеяться.
- Отец говорил, что надежды редко оправдываются.
- Но нельзя прожить на свете, не надеясь! Майкл, нельзя не верить! Молитесь за отца, дети, надейтесь на лучшее, и никогда не говорите о смерти. Он жив. Он вернётся к нам, скоро, очень скоро.
- Хорошо мама, - торопливо ответила Белл. – Только ты не плачь!
Элизабет подняла руку к лицу и только что заметила, что по щекам катятся слёзы.
- Мама! – Майкл обнял её. – Не плачь! Я верю, конечно, я верю и молюсь! Папа вернётся! Давай, напишем ему?
- Да, конечно, напишем. Я не буду плакать, дети. Только и вы будьте терпеливы. Судьба часто преподносит испытания, и нужно всего лишь терпение и усердие, чтобы преодолеть их.

Октябрь 1852

Ш-ш... Тише... Не надо разговаривать, лежи спокойно. Я всё пойму.
Ты дома, ты со мной. Сайрес, прошу тебя, успокойся. Я всё расскажу. Но сперва выпей это, ты должен подкрепить силы.
Это был несчастный случай. Ты не виноват ни в чём, работы продолжены, ничего страшного, никто не погиб. Серьёзно ранен только ты. Всё хорошо с твоими ребятами, не волнуйся.
Тебя привезли сюда через несколько часов, тебя осматривал хирург... Ты это помнишь? Мне говорили, ты приходил в сознание. Нет? Ничего, ничего, теперь ты меня слышишь. Ты ведь слышишь? Нет, не говори, я понимаю.
Это было неосторожно с твоей стороны. Ты понимаешь, что мог оставить меня вдовой, а Майкла – сиротой?.. О, прости! Я знаю, ты сожалеешь! Мне тоже жаль.
Ш-ш... Не волнуйся, любимый, я рядом. Можешь ни о чём не волноваться.
Что? Что ты хочешь знать? Нет, твои раны не серьёзные! Ты поправишься! Обязательно! И не думай сдаваться!
Больно, я знаю, но потерпи немного. Доктор сказал, что тебе нужно всё время лежать и поменьше двигаться. А ещё он сказал...
Сайрес, он сказал, что ещё не всё решено... Но я-то знаю, ты поправишься! Я знаю! Я верю! И пусть даже руку отрежут... Сайрес... я не смогу жить без тебя...
Ну что ты, милый, не надо, не расстраивайся... Видишь, я уже не плачу. Вот, всё, не плачу. Видишь, нет. Вот так. Всё хорошо, да? Давай не будем так волноваться.
Отдыхай. Ты выздоровеешь. Обязательно.

Февраль 1865

- В плену?
Миссис Смит отвернулась и, неуклюже привалившись к дверному косяку, пару минут молчала. Затем обернулась вновь, подняв на почтальона грустные глаза:
- Ведь это хорошо. Значит, он жив. Слава Богу! Он жив. И война скоро закончится, правда?
Почтальон кивнул:
- Да, мэм, уже скоро. А теперь, с вашего разрешения, я пойду. Есть ещё письма.
- Да-да, ступайте.
Она вошла обратно в дом, забыв закрыть за собой дверь. Оглядела невидящим взглядом гостиную. Подошла к портрету, висевшему на стене.
- Мама? – к ней подбежал Майкл. – Ма, что с тобой?
- Со мной ничего, - ответила миссис Смит. – Почту принесли.
- Да? От отца письмо?
- Не от отца. Он генерала Гранта.
- От генерала? – удивился юноша и подёргал мать за рукав. – Ма, что такое? С отцом что-то?
В комнату осторожно заглянула Белл и серьёзно произнесла:
- Мама, папа умер, да?
- О, нет! – воскликнула Элизабет, открывая объятия детям. – Идите сюда, я сейчас расскажу!
Дети прижались к матери, боясь услышать страшные вести.
- Ваш папа жив, - сказала женщина, безуспешно пытаясь скрыть слёзы. – Он жив, и война скоро закончится. Он вернётся. Но сейчас он ранен и попал в плен.
- В плен?! – воскликнул Майкл. – К мятежникам? Ма, я должен пойти к нему!
- О, Майкл, ты ещё мал!
- Нет, мама, мне уже почти шестнадцать!
- Майкл, не оставляй хоть ты меня!..
Элизабет прижала сына к груди, уже без стеснения плача. Сын и дочь пытались утешить её, но сами от волнения и горя едва сдерживали слёзы. Наконец Белл тоже заревела, прижав к лицу мамину шаль. Майкл, растерянный, встрёпанный, не знал, что делать.
- Был бы здесь отец! – прошептал он, обнимая оставленных на его попечение мать и сестру.
Они сидели на полу, все втроём, под портретом Сайреса Смита. Так прошло несколько долгих минут, пока вдруг не вмешался ещё один случайный (или посланный небом?) свидетель этой сцены.
- Мистер Майкл, - произнёс Наб, зашедший в гостиную и неловко мнущий в руках свою шапку, - и вы, мэм. Позволите ли вы мне отправиться в Ричмонд?
- Тебе, Наб? – Майкл вскочил. – Но это смертельно опасно!
- Я знаю, сэр. Но если мистер Сайрес ранен, и ему нужна помощь... Кто, как не я, могу и должен помочь?
- Я пойду с тобой!
- Вам нельзя, Майкл, вы должны заботиться о матери и сестре. Подумайте, ваш отец просил бы вас остаться.
- Ты прав, - вздохнул юноша. – Ты во всём прав, Наб. Мама?
Сын помог матери подняться.
- Ступай, Наб, - Элизабет перекрестила слугу. – Я помогу тебе собраться. Я уверена, ты сможешь к нему пробраться! Ты возьмёшь еду... у них ведь там нечего есть, в южных штатах... я напишу письмо!
- Конечно, мэм. Я готов отправиться, хоть сейчас.
- О, Наб! – она обняла верного слугу – нет, верного друга. – Прошу тебя, не рискуй жизнью напрасно, но если сможешь...
- Пожалуйста, спаси нашего папу! – закончила Белл. – И приведи его домой поскорее!
- Конечно, мисс, - ответил негр и улыбнулся. – Я обещаю, что приведу его домой невредимым!

Сентябрь 1860

Знаешь, Сайрес, я ведь в детстве верила, что всё бывает как в сказке, и люди живут долго и счастливо. А потом я вышла замуж за тебя, и всё было совсем не как в сказке... А вот теперь думаю: а разве это – не то самое счастье, о котором я мечтала?..
Ну вот скажи, ты счастлив? Ага, улыбаешься. Значит, счастлив. Ну-ка, поцелуй! Ах... Тиш-ше, дети внизу!
Я просто хотела сказать, что мне хорошо с тобой. Тринадцатая годовщина свадьбы – верно, несчастливое число. Где-то мы будем через год?.. Не расстанемся, правда? А если даже так, то я люблю тебя! И буду ждать, куда бы ты ни уехал! Куда бы ни ушёл! *
Ох, и не говори, я суеверна. Но сердце у меня не на месте, Сайрес! Пожалуйста, будь осторожен! Конечно, я верю тебе, но ведь у тебя такая опасная профессия!..
Смеёшься... а сколько я ночей не спала у твоего изголовья, когда произошёл тот несчастный случай! Помнишь, знаю. Давно, восемь лет назад, а я всё ещё боюсь вспоминать. Хотели тебе руку отрезать. Страшно было очень.
А всё-таки ты выздоровел. А потом Белл родилась, и стало уже ни до чего. Извини, ты ведь больше детей хотел, да я... Ну, может быть, ещё получится. Ну-ну, не сейчас, Сайрес, дети ведь там!
Не извиняйся, я тоже тебя люблю.
Но почему, ответь мне, почему мне так тревожно? Обними меня, Сайрес, покрепче. И скажи, что будешь со мною всегда. Долго. А о том, чтобы всё было счастливо, я сама позабочусь.

Март 1865

- Мама! Мамочка, что с тобой?
- Ничего, сынок, ничего...
- Ты совсем бледная! – воскликнул Майкл и махнул рукой сестре: - Белл, быстро воды принеси! Маме плохо!
- Не пугайтесь, - сказала Элизабет, прижимая руку к груди. – Всё уже прошло. Это от волнения у меня.
Но Майкл всё-таки заставил её выпить пару глотков воды. Белл села рядом на диван, обняла мать. Сын, по-прежнему держа в руках стакан с водой, стал расспрашивать:
- Что с тобой, мама? Ты опять думаешь об отце?
- Конечно, я о нём думаю. Каждую минуту, Майкл, каждый миг. Дети, дети, что же с ним...
- Успокойся, мама! Скоро Ричмонд падёт и отца освободят! Не бойся. Поплачь, тебе станет легче.
- Ох, Майкл! Вдруг что-то с ним случилось!
- Ведь с ним должен быть Наб. Они встретились, я уверен!
- И всё же...
- Ну что ты зря волнуешься, ма! Он жив, он обязательно вернётся.
- Знаю, Майк, знаю. Но на сердце мне неспокойно.
- Успокойся, мама. Всё это пустое. Успокойся. Он жив.
Элизабет посмотрела на сына, в лице которого проступали черты его отца.
- Помолимся, - произнесла она, и дети послушно встали на колени.
«Спаси и сохрани!» - твердила миссис Смит, уповая теперь на одного Господа.

Апрель 1865

«Пропал без вести».
Знаешь, Сайрес, я уже стала узнавать почерк генерала Гранта. Боже мой, как это странно. Майклу скоро шестнадцать исполнится, помнишь? Где бы ты ни был, вспомни об этом. Вспомни сына. Вспомни меня и Белл.
Где бы ни был ты, пришли весточку! Я же знаю, что ты жив! Пусть говорят и пишут что угодно, но я-то знаю, что ты жив!
Но где ты, Сайрес?.. И почему генерал мне пишет «пропал без вести»? Почему родные и друзья спешат выразить соболезнования? Почему я в чёрном платье, Сайрес? Ведь ты любил, чтобы я одевалась в синее...
Я обещала дождаться – и я дождусь. А ты обещал вернуться – и вернёшься. Я верю тебе, я верю в тебя, я знаю: где бы ты ни был, ты всё преодолеешь, ты сделаешь всё, чтобы вернуться к нам... или по крайней мере то, что в твоих силах.
Я жду. И даже приготовила синее платье, в котором я тебя встречу.
Возвращайся скорее. Я уже не девочка и не могу долгие годы дождаться своего принца. Да и жить долго я уже не надеюсь... И без тебя – не жить мне счастливо.

~*~

* Примечание: 6 сентября 1861 состоялась битва под Падьюкой, в которой участвовал Сайрес Смит.

@музыка: When Johnny comes marching home

@настроение: простуженное

@темы: миссис Смит, фанфики

---

Переезд.

"Ну, дорогой Сайрес, - сказал Гедеон Спилет, - вот вам и убежище, весьма уединенное" (с) Жюль Верн. Какой эпиграф к слэшному фику, а!
Но это я не к слэшу. Это я о переезде.
Безлимитного Инета больше не будет Зато библиотека цела только тяжёлая ужасно...

@настроение: уставшее

@темы: жизненное

---

О слэше, бессмысленном и беспощадном.

Единомышленники! Камрады! Жюльвернисты!
Есть парочка слэшных зарисовок с сами-поняли-каким пейрингом. Бету пока просить отредактировать не осмеливалась (стесняюсь я!), но первый читатель хорошо отозвался.
В связи с этим спрашиваю: оно нам надо? То есть выкладывать или нет?
Пока что вот, для примера, так сказать:

Жанр: romance
Пейринг: Смит/Спилет
Рейтинг: PG (дети, будьте осторожны!)
Размер: драббл (114 слов)

читать

Сначала Спилет не понимал, что это. Если он и любил когда-то, то это было так давно, что он и сам не помнил. И, конечно, любил он женщину. Красивую. Глупую. Она вышла за другого, а Спилет остался с разбитым сердцем и неприязнью к женскому полу, полностью разочаровавшись в любви.
А теперь… было странно вспоминать «симптомы любовной лихорадки» и снова замечать их у себя. Цветы стали красивее, звёзды – ярче, мир стал большим и одиноким. Если только рядом не было...
- Спилет!
Журналист вздрогнул и обернулся.
- Любуетесь природой? – спросил Сайрес Смит, подходя к другу.
- Я... да, Сайрес. Простите, я...
- Вы мне нужны. Идёмте, есть работа.
И от рукопожатия на целых две секунды замерло дыхание.

Вопрос: Выкладывать ещё слэшные смилеты?

1. да		4	(80%)
2. нет		1	(20%)
Всего:		5

@темы: Смилет

---

Тридцать восьмая звезда.

"Я вижу Неделимое, созданное из тридцати восьми штатов,
обширных и гордых штатов (а будут еще и еще)".
(с) Уолт Уитмен

"К тридцати семи звездам, изображающим тридцать семь штатов на флагах американских судов, моряк прибавил тридцать восьмую — звезду «штата Линкольна»"
(с) Жюль Верн

Я умею сама себя удивить. Оказывается, у меня был сделан не только соответствующий автар, но и вот такая gif-ка, о которой я успела совсем забыть:


P.S. Если верить Википедии, на самом деле 38-й была на американском флаге звезда штата Колорадо. Не считайте меня фанаткой этого штата, я почти ничего о нём не знаю))

@музыка: Phil Ochs - Power and the Glory

@темы: фанарт

---

Деревянный солдатик.

Солдатик.
Иллюстрация к фику "Солдатики".

Предупреждение: плохое качество! фотография на мобильный телефон!
Нет у меня сканера! И в ближайшее время, наверное, не будет((

@темы: миссис Смит, Смилет, фанарт

---

Четырнадцатый Первый Звонок.

Была на линейке в школе. Уже традиция. Поздравила учителей и учеников. А сама ещё на каникулах.
Так и выходит, что это уже не мой праздник. День Знаний... для меня день знаний - это день, когда узнаёшь что-то новое, ценное. Например, ночь накануне экзамена - отличный День Знаний.
Но всех, для кого этот праздник ещё праздник - поздравляю! Желаю много знаний, разных и полезных!
С Первым Звонком, друзья! С Днём Знаний!

@темы: жизненное

---

Комикс "Сайрес Смит и все-все-все".

Taffy и Tegumai снова пришли с кроссовером! Беты у них нет, авторских прав - тоже, зато есть немного фантазии и любимые сказки
Хотелось бы получить комментарии - чтобы знать, нужна ли всё ещё читателям такая весёлая ерунда или впредь оставлять её при себе?

Герои: Смит и Спилет.
Жанр: капсо-комикс
Предупреждения: AU, OOC

- Кто же бежит из Ричмонда на воздушном шаре?
- Я бегу.

Глава Вторая Первая, в которой мы знакомимся с Сайресом Смитом и Гедеоном Спилетом, а потом происходит Побег.

- Папа, как насчёт сказки? - спросила Мари Паганель.
- Что насчёт сказки? - спросил папа.
- Ты не мог бы рассказать мне сказочку?
- Может быть, и мог бы. А какую тебе хочется и про кого?
- Интересную и про колонистов острова Линкольна, конечно!
- Понимаю, - сказал папа.
- Так, пожалуйста, папочка, расскажи!
- Попробую, - сказал папа.
И он попробовал.

Давным-давно - кажется, весной 1865-го - Сайрес Смит попал в город Ричмонд. И решил оттуда сбежать - не просто так, а на воздушном шаре. И отправился он к своему другу Гедеону Спилету...



















...Никто их не заметил — стояла такая темь, что и сами они друг друга не видели. Сайрес Смит отвязал канат, и шар, взлетев по косой, с яростной силой взвился в поднебесье.
- Сказке конец?
- Конец этой сказке. А есть и другие.
- Про Сайреса и Спилета?
- И про Пенкрофа, и про Герберта, и про всех остальных. Ты сама разве не помнишь? Ну, например, как Смит и Спилет решили однажды поймать Таинственного Незнакомца...
Мари Паганель кивнула и раскрыла "Таинственный остров"; через минуту папа слышал только шелест страниц...

@темы: ТО-экранизации, трава жюльверновка, Смилет

---

Фандому существующему от фандома несуществующего.

Дорогие поклонницы небезызвестного капитана - я вас люблю и уважаю. Но как же некоторые из вас меня огорчают иногда! Просто доводите до белого каления!

много несправедливых ругательств

Какого чёрта фикрайтер малочисленного фандома может беспокоиться о плагиате? Ещё бы, ведь вы не знаете наперечёт все фики о своём Капитане! Ведь вам не нужно просматривать до последней страницы все запросы в поисковиках, чтобы найти что-нибудь новое, написанное о своём любимом герое! Ведь у вас есть группы, сообщества, вы пишете фики и читаете их! Какого чёрта я тут делаю, на этом празднике жизни?! Почему замечание одного человека заслонило от меня то, что вам так же тяжело в малочисленном фандоме?
Отчего вы забываете о шапках и предупреждениях? Да, фандом маленький, да, кто-то читает всё, что касается любимых героев, да, у вас есть право писать что хотите и как хотите. Просто хочется знать заранее, о чём этот фик. Хочется сразу знать, чего от него ждать. Вскоре я перестану читать всё, что не вызывает интереса по первым строкам шапки. Почему я так завидую количеству ваших фиков?
Почему вы все пишете о том, о чём и так всем известно?! Меня вскоре совсем задолбают все эти переживания капитана Немо, размусоленные на множество страниц! Верн показал всё это лёгкими штрихами - эти переживания западают в душу читателя оттого, что читатель их сам заметил вслед за Аронаксом. Подмечать незаметные движения, вчитываться в знакомые абзацы, ища намёки, любые движения души автора, героя, рассказчика... Почему никто не пишет о переживаниях Спилета? О том, что творилось на душе Сайреса Смита? О безумии Гаттераса? Об Ардане, Паганеле, Фогге, остальных?..
Какого дьявола, наконец, вы просите отзывов?! Я ведь пишу отзывы! Я однажды врагов наживу своими отзывами! Потому что я люблю других героев и не скрываю этого! Чёрт вас возьми, вы не можете ли понять, что я при этом могу не любить вашего капитана! Почему можно не любить Сайреса Смита или Джона Гаттераса, но ваше жестокое воплощение идеалов можно только любить? Почему никто не разделяет мою привязанность к Сайресу Смиту и Гедеону Спилету больше, чем на словах? Почему "я люблю его (их)" и рассуждения о их характерах обычно исходят от разных лиц?
И, наконец, оправдывайте его, но не поддерживайте! Мы не знаем, что там, в прошлом Филеаса Фогга - но он добр и честен. Он не только спасёт незнакомца, он поможет ему. То же сделают Гленарван, Фергюссон, даже Гаттерас! То же сделают колонисты острова Линкольна. А ваш капитан - помните! - бросил умирающего на пустынном берегу. Аллилуйя! Лучший герой Жюля Верна! Конечно, лучший, ведь остальные - подчёркнуто-хорошие, а этот - он сложный персонаж! Ещё бы! Почему я вообще завидую вам, влюблённым и оттого глупым, оттого не обременяющих себя взглядами с других сторон?
Откуда, чёрт возьми, сейчас у меня слёзы?
Потому что у меня фандома нет. Он есть у вас. А я тут вообще ни при чём.Где мне найти единомышленников?!
Но спасибо тебе, существующий фандом, за то, что ты всё-таки есть. А свой несуществующий я, может быть, когда-нибудь найду. Или он найдёт меня. Боюсь, если я продолжу так же огорчаться, будет уже поздно. Подумываю над тем, чтобы снова писать исключительно "в стол", как было до Каюты, и прекратить искать - без всякой надежды - фики о колонистах острова Линкольна.
Пусть никто из тех, кто прочёл это, не принимает на свой счёт и близко к сердцу. Я выговорилась - вот уже и всё И хочется отправлять собеседникам смайлики - только смайлики, поменьше бы текста, поменьше бы, ведь опять уйду не в ту тему...

И чего это у меня в конце лета такие настроения грустные? Вроде, до учёбы ещё полторы недели...

@настроение: неадекватное

@темы: сетевое, "N - самая таинственная буква!"

---

О снах.

Папа рассказал свой сегодняшний сон. Приснился ему Жюль Верн, который участвовал в морской регате на своём "Сен-Мишеле", долго лидировал, но первого места не занял - только второе, а потом вместе с папой ездил по Пудожу на троллейбусе. Жил Верн тоже где-то в Пудоже. Откуда в Пудоже море и троллейбусы - на совести фантазии моего папы. Откуда в Пудоже Верн - это, положим, на моей совести, болтать надо меньше.

Но это не совсем то, о чём я хотела в записи написать. Хотела я написать о сне совсем чужом. Anna, возможно, это тебя заинтересует. Я не знаю, в какому году было сочинено - может быть, выйдет как с Тёрнером.

I dream'd in a dream I saw a city invincible to the attacks of the
whole of the rest of the earth,
I dream'd that was the new city of Friends,
Nothing was greater there than the quality of robust love, it led
the rest,
It was seen every hour in the actions of the men of that city,
And in all their looks and words.

Walt Whitman

Приснился мне город, который нельзя одолеть, хотя бы
напали на него все страны вселенной,
Мне мнилось, что это был город Друзей, какого еще никогда
не бывало.
И превыше всего в этом городе крепкая ценилась любовь,
И каждый час она сказывалась в каждом поступке жителей
этого города,
В каждом их слове и взгляде.

Уолт Уитмен
Перевод К. Чуковского

@темы: "Остров, которого нет", ассоциации

---

Об общении и блоге. И о себе, конечно.

Что есть для меня блог? Я много болтаю - и кто-то слушает. Или не слушает, а просто кивает и поддакивает в нужных местах. И важно даже не то, читают или не читают, слушают или не слушают. Важно то, что есть иллюзия того, что кому-то это интересно.
Я читала блоги, которые было действительно интересно почитать (об "интересности" своего судить не буду - это читателям виднее) Я встречала людей, которые интересно говорят и умеют слушать. Умею ли я делать то и другое... знаете, сомневаюсь.
На самом деле в интернет-общении я веду себя практически так же, как и в обычном. Представьте себе - в обычном состоянии я неразговорчива. И в случае, если внимательно слушаю чью-то историю, и когда читаю фанфик или просматриваю блог. "В обычном состоянии" - это в состоянии созерцательном и несколько ленивом, когда я пытаюсь изображать мебель, невероятно смущаюсь и боюсь завести разговор первая. Потом либо я набираюсь смелости и делаю шаг, либо кто-то показывает, что не прочь поболтать. И вот тут...
Есть у меня такое свойство: в стрессовой ситуации мне всё становится фиолетово. Особенно это видно при выступлении на публику - у меня как будто срывает крышу. Я соображаю с какой-то лихорадочной быстротой, отвечаю прежде, чем обдумаю ответ, отпускаю шуточки прежде, чем оценю их уместность. Словом, делаю и говорю прежде, чем подумаю. Обычно это себя оправдывает - курсовую я защищаю, экзамен сдаю, со сцены ухожу под аплодисменты. Но после этого, когда опомнюсь, становится так стыдно!
...И вот когда у меня в голове загорается зелёный свет, я убеждаюсь, что у меня есть собеседник, мне есть что сказать, ему есть что ответить, нам есть о чём поговорить и - о, чудо! - поспорить...
Вы знаете, как я люблю спорить. Я считаю, что высказывание и аргументирование двух противоположных или противоречащих в чём-то мнений - занятие увлекательное и полезное во всех отношениях. И я убеждалась не раз, что спор абсолютно не означает личное неприятие между спорщиками. Напротив, с друзьями проще и удобнее спорить, пусть даже жарко спорить. Причём, чем дальше предмет спора от вашей повседневной жизни и вашей личности, тем более "безболезненным" будет спор - вот почему мне и легче, и приятнее спорить о неких абстрактных понятиях, о делах давно минувших дней и отдалённых мест. Здесь, правда, и корысть: чем дальше зайдёт разговор - тем больше нового можно узнать. Не знаю, право, дочитает ли кто моё рассуждение до этого места, но внимательному читателю обещаю сделать по мере своих способностей и возможностей аватар или картинку для рабочего стола с его любимым героем трилогии. В любом случае, спор для меня - не цель, но средство. Но, к несчастью, большинство людей воспринимает спор как нечто негативное, мои противоречащие слова - как средство завязать ссору, оскорбить писавшего и т.д. И приходится извиняться - даже в том случае, если я не вижу в своих словах ничего оскорбительного. Извиняюсь за тон, который мог быть излишне резким, за беспокойство, за вмешательство... Извинения обычно принимаются, но часто так, словно это - одолжение мне, грубиянке и невеже. Увы! Такая уж я есть! Извиняйте, господа, вам ещё многое придётся простить мне, если вы позволили мне говорить - меня не очень просто заставить замолчать.
...Да, если я начинаю говорить, мне сложно остановиться. Я многословна не только потому, что не умею отвечать лаконично. Но также иногда получается так, что мой краткий ответ (обычно написанный в порыве, который легко объяснить: пришедшую в голову мысль хочется немедленно записать, рассказать о ней кому-то, поделиться!) кажется излишне резким и неаргументированным. Ну, что ж, мне, конечно, лень по десять раз печатать одно и то же в разных вариациях, но ничего не поделаешь - нужно оправдываться. Печатаю. Всё равно обижаются. Правда, если повезёт, при ответе подхватывают мой стиль - или хотя бы пытаются соответствовать ему...
Ещё есть такая у меня привычка: когда меня выводят из себя, становиться подчёркнуто-вежливой и невозмутимой на вид. Полностью сдержать раздражение не получается никогда, но уж речь становится - не дай Бог с таким человеком общаться мне самой! "Извините, сударыня, не могли бы Вы выражаться более аккуратно, ибо, хотя я не хочу оскорблять Ваши чувства, но Вы - я полагаю, невольно и по незнанию, - оскорбляете мои..." и т.д. Одно предложение десятка в три-четыре слов - проще простого! Сложнее в таком состоянии выражаться лаконично.

Закончить своё рассуждение хочу тем же, чем и начала: хорошо иметь блог и болтать/писать о чём угодно. Даже если никто не читает - можно воображать, что читает. А если оставляют комментарии и завязывают беседу - просто счастье! Ведь это всякий раз такая приятная неожиданность... Как и то, что мне вежливо и без оскорблённого вида (пусть иногда и с иронией - я ведь ещё сущее дитя в своих суждениях) отвечают в теме на форуме. И такие приятные неожиданности бывают очень часто, чаще, чем "неприятные ожиданности"! Спасибо, друзья мои! Даже за то, что одолели эту запись! И простите за скептицизм касательного того, что вы её прочтёте от начала и до конца. Я бы сама читать не стала)))

@музыка: Dixie Chicks

@темы: сетевое, жизненное

---

Marie vs. Mandriva

Компьютер благополучно пережил "вивисекцию" и, на удивление, после сборки лишних деталей не осталось Снова сажусь за клипы и... сажусь читать книги по Linux, потому что благополучно переустановленная Mandriva теперь, наверное, замечательно работает, но моё знание этой системы остаётся на очень низком уровне.
Comrades, среди вас есть линуксоиды? Подскажите неофиту, это действительно так сложно, как кажется?

@темы: гранит науки, жизненное

---

Сайрес снова близок к провалу.

Вчера заметила сходство. Может быть, это моя фантазия. А может быть, и нет
По крайней мере, теперь понятно, почему именно "вулканец Сайрек", а не "глава инженерной службы землянин Смит".

смотреть и сравнивать

Ничего, я вам потом ещё об одной ассоциации расскажу. Относительно Трека, "ТО", слэша и американской поэзии XIX века. Конечно, знатоки поэзии уже догадались, о ком/чём я, но я потом подробнее напишу о своих личных ассоциациях

@темы: Star Trek, ТО-экранизации, Сайрес Сергеевич Смит, ассоциации

---

Остров Линкольна.

Сегодня, наверное, мне не следует веселиться. Но всё же... жизнь продолжается. Есть время скорби, но есть и веселью. Кроме того, я никогда не хотела занимать блог своими личными делами, он слишком открыт. Поэтому всё вышесказанное - это просто лирическое отступление. А я нашла где-то в своих электронных закромах вот такое чудо и хочу поделиться.
Кажется, это из переписки с Darth Summus. Бредятина полная. Но весело и с моралью.

Остров Линкольна
(на мотив «Острова невезения»)

Весь покрытый зеленью… вру! Совсем не весь!
Где-то остров Линкольна в океане есть.
Где-то остров Линкольна в океане есть –
И покрыт он зеленью, хоть, увы, не весь.

Там живут и трудятся пятеро людей -
Не найдёшь ты в мире всём лучше и умней,
Не найдёшь ты никогда лучше и умней,
Там живут и трудятся пятеро людей.

Что они не делают - ладятся дела!
Видно, ураган не зря вынес их сюда,
Видимо, не зря принёс ураган сюда:
Что они не делают - ладятся дела!

Глицерин взрывается, строятся мосты,
Хлеб растёт, и телеграф можно провести -
Скоро даже телеграф можно провести,
Через реки быстрые строятся мосты.

Вроде их так мало здесь: их всего-то пять,
Разве можно впятером так славно поживать?
Разве можно им ни в чём бедствия не знать?
Ведь они на острове и их всего лишь пять!

Всё идёт на острове ладно день за днём -
Может, и у нас в стране славно заживём,
Может, и в родном краю славно заживём,
Если с этих пятерых мы пример возьмём.

По такому случаю с зари и до зари
Будем жить уже не так, как люди-дикари,
Будем жить не так, как все люди-дикари,
А всё ж цивилизованно, что ни говори!

@темы: трава жюльверновка

---

"ТО" образца 2005.

Сегодня не столько смешно, сколько грустно. Но это, наверное, последняя экранизация из имеющихся у меня, до сих пор не охваченная капсокомиксами. Так что вчерашние уже традиционные посиделки за "ТО" вылились вот в такие вот комиксы:

смотреть дальше

Бедный-бедный Сайрес! Не будет-то у него его дорогого Спилета крепкого дружеского плеча!
Это вторая экранизация, где я помню плачущего Смита. Но если в фильме 41-го просто очень больно смотреть на человека, который за весь фильм в первый и последний раз потерял самообладание и оказался действительно беспомощным перед бедой (закрываю глаза всегда в том месте), то сейчас... актёра не хочется ругать - хороший актёр - но в этой роли он такой слюнтяй, что зло берёт! С кем поведёшься - от того и наберёшься. Со Спилетом надо водиться, а не со всякими тут мэрисьями.
Ну вот, поругалась - теперь комикс:


Ну ничего, Спилета нет - зато есть один такой капитан! Я бы даже сказала, знаменитый капитан.

И лучше был бы он и тут французом! Делать Немо англичанином - это... жестоко. И по отношению к нему, и по отношению к зрителям. И по отношению к англичанам.

А искать этого капитана надо там, где не ступала нога человека сами знаете, где. Смит вот активно ищет:


Снова о наболевшем: почему, чёрт их возьми, они весь фильм ходят сами чистенькие, побритые и причёсанные, а у себя дома не могут порядок навести, а?! Ну что за радость им жить в каких-то тёмных и грязных пещерах, где со стен свисают корни деревьев и сыплется земля?


А теперь добро пожаловать в музей оружия имени... ну да, того самого капитана. Кстати, спешу заметить: все эти чудеса оружейной техники были успешно использованы против пиратов в одной и той же сцене. А капитан с Большой Пушкой меня вообще весь фильм смешил ужасно.


Ну вот, и выплакалась я вам снова по поводу этой экранизации - самой ужасной из всех мною виденных. Я из "Андерсонвилля" больше кадров, подходящих для клипа по "Таинственному острову", подберу, чем отсюда!
Жду вашего мнения - и насчёт моих слов, и по поводу комиксов. Всё же над таким фильмом остаётся только смеяться!

@темы: Star Trek, ТО-экранизации, трава жюльверновка

---

Спорим, не повышая голоса.

На меня активно наезжают В Контакте:
vkontakte.ru/photo-14639016_176016358
vkontakte.ru/topic-4781315_23154920

Скажите, это я так отвратительна в интернет-общении, или просто большинство посетителей этой социальной сети настроено против скромных поклонников Жюля Верна? Меня даже в группе, посвящённой Войне Севера и Юга сторонник южан, с которым я взялась спорить, вежливее принял (в этой теме, 16-17 страницы). Я снова стала уважать южан больше, чем янки!

@настроение: подавленное

@темы: В Контакте